И сколько нам не ври - у нас в крови ответ на главный вопрос - Кто мы?? Мы дети других звёзд. Мы дети Других Звёзд!
Как можно описать джаз? Как можно его изобразить?
Как блеск начищенных труб. Как сверкающие блики на дугах тромбона. Как контраст матовой ткани костюмов и блеска инструментов. Как контраст сдержанного окружения и сложной, многогранной музыки.
Всё начинается с ритма. Раз. Раз. Раз-два-три-четыре… И пустоту наполняет джаз. Множество инструментов слились в один глубокий поток. Пронзительно поёт труба, музыкант выдувает из неё не ноты, а целую маленькую жизнь. Тромбонист закидывает вверх свой инструмент в порыве импровизации. Мелодия то выступает очень отчётливо, то на мгновение теряется в потоке музыки. Звуки накладываются один на другой, создавая объёмную структуру цельной композиции. На верхний слой выходит то труба, то саксофон. Они то идут рядом с тромбонами, то удаляются по собственному маршруту, то замолкают. Барабанщик держит ритм, расставляя акценты ударами по тарелкам. Чуть ниже слышен ритм контрабаса. Руки музыканта, активно сменяют аккорды, только и успевай следить. Быстрый ритм уводит глубже, мы слышим извилистую и лёгкую игру фортепиано. Вступает кларнет. Его, быть может, и нелегко поймать в этом потоке, но занимает важное место. Как в любой хорошей композиции – невозможно что-то добавить, или что-то убрать, не потеряв целостности.
Соло двух саксофонов. Они как две птицы взлетают над всей мелодией и начинают свой головокружительный танец. Где-то сливаясь друг с другом, где-то вступая в контрастный диалог. Блестящий жёлтый металл сверкает в лучах света, отражает блики белой сцены и чёрные костюмы музыкантов. А мелодия льётся, уводя за собой в путешествие, которое могло бы длиться бесконечно. Саксофонисты жмут друг другу руки, садятся на места, а им на смену приходит трубач. Пронзительный звук инструмента заполняет зал. Он то опускается ниже, то взмывает в верх, и совершенно удивительно, сколько волшебства и глубины таится в инструменте. Играет труба, а все остальные инструменты вдруг замолкают, музыканты начинают хлопать ритм. На два.
Соло барабанщика. С фееричной быстротой он стучит по барабанам и тарелкам. Выстукивает фантастичный ритм. Он один мог бы соревноваться с целым оркестром. Импровизация продолжается невообразимо долго под восхищённые аплодисменты и возгласы зрителей. Но барабанщик не устаёт, не перестаёт играть. Только быстрее, сложнее закручивается ритм. Казалось бы он дошёл до предела… Но нет.
И в какой-то момент вновь взмахивает дирижёр и инструменты сливаются в полную насыщенную мелодию. Играют главную тему. И композиция подходит к логичному заверению. Аплодисменты из хаотичного восторженного шума собираются в ритмичные хлопки. И очень жалко уходить, но уходить, чтобы обязательно вернуться.
Как можно описать джаз словами? Как можно его нарисовать?
Его нужно слушать. И вслушиваться.
Как блеск начищенных труб. Как сверкающие блики на дугах тромбона. Как контраст матовой ткани костюмов и блеска инструментов. Как контраст сдержанного окружения и сложной, многогранной музыки.
Всё начинается с ритма. Раз. Раз. Раз-два-три-четыре… И пустоту наполняет джаз. Множество инструментов слились в один глубокий поток. Пронзительно поёт труба, музыкант выдувает из неё не ноты, а целую маленькую жизнь. Тромбонист закидывает вверх свой инструмент в порыве импровизации. Мелодия то выступает очень отчётливо, то на мгновение теряется в потоке музыки. Звуки накладываются один на другой, создавая объёмную структуру цельной композиции. На верхний слой выходит то труба, то саксофон. Они то идут рядом с тромбонами, то удаляются по собственному маршруту, то замолкают. Барабанщик держит ритм, расставляя акценты ударами по тарелкам. Чуть ниже слышен ритм контрабаса. Руки музыканта, активно сменяют аккорды, только и успевай следить. Быстрый ритм уводит глубже, мы слышим извилистую и лёгкую игру фортепиано. Вступает кларнет. Его, быть может, и нелегко поймать в этом потоке, но занимает важное место. Как в любой хорошей композиции – невозможно что-то добавить, или что-то убрать, не потеряв целостности.
Соло двух саксофонов. Они как две птицы взлетают над всей мелодией и начинают свой головокружительный танец. Где-то сливаясь друг с другом, где-то вступая в контрастный диалог. Блестящий жёлтый металл сверкает в лучах света, отражает блики белой сцены и чёрные костюмы музыкантов. А мелодия льётся, уводя за собой в путешествие, которое могло бы длиться бесконечно. Саксофонисты жмут друг другу руки, садятся на места, а им на смену приходит трубач. Пронзительный звук инструмента заполняет зал. Он то опускается ниже, то взмывает в верх, и совершенно удивительно, сколько волшебства и глубины таится в инструменте. Играет труба, а все остальные инструменты вдруг замолкают, музыканты начинают хлопать ритм. На два.
Соло барабанщика. С фееричной быстротой он стучит по барабанам и тарелкам. Выстукивает фантастичный ритм. Он один мог бы соревноваться с целым оркестром. Импровизация продолжается невообразимо долго под восхищённые аплодисменты и возгласы зрителей. Но барабанщик не устаёт, не перестаёт играть. Только быстрее, сложнее закручивается ритм. Казалось бы он дошёл до предела… Но нет.
И в какой-то момент вновь взмахивает дирижёр и инструменты сливаются в полную насыщенную мелодию. Играют главную тему. И композиция подходит к логичному заверению. Аплодисменты из хаотичного восторженного шума собираются в ритмичные хлопки. И очень жалко уходить, но уходить, чтобы обязательно вернуться.
Как можно описать джаз словами? Как можно его нарисовать?
Его нужно слушать. И вслушиваться.